Кровь стекает по внутреннему взору до самых пят, и мир становится багровым.
Переводчик: Alba Owl
Прошлые главы:
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Глава 11
Глава 12
Глава 13
Глава 14
Глава 15
Глава 16. Часть 1
Глава 16. Часть 2
Глава 17. Часть 1
Глава 17. Часть 2.
...
Пространство вокруг взорвалось вспышкой, и Жасмин пошатнулась, моментально ослепнув. Она услышала изумленный крик короля вместе с воплями боли нескольких воинов. В следующую секунду все звуки внезапно прекратились, и пол под ногами сдвинулся. Ее зрение медленно прояснилось, открывая, что они больше не в тронном зале галареонского дворца. Они вернулись в холодные и громадные стены Цитадели, посредь длинного коридора с рядами колонн.
Ксерксес рухнул на пол, схватившись за горло освобожденными руками. Мозенрат неподвижно стоял рядом с ним, не оказывая никакой помощи или слов утешения. Веревки на его руках тоже исчезли. Возможно, оковы вообще не мешали ему совершать заклинания, и он оставил их только под предлогом безвредности.
Надрывный кашель принца отдавался эхом в стенах, смешиваясь с прерывающимся от горя дыханием. Он медленно поднялся и обнял широкую колонну, его волнистые каштановые волосы беспорядочно спутались у лица. Слезы заблестели у него на щеках, пролившись, наконец, после кошмара, который начался у ворот его родного города.
- Я должен вернуться, - прохрипел он, возбужденно обращаясь к Мозенрату. - Верни меня туда сейчас же.
- Нет, - отозвался Мозенрат. - Не сегодня.
- Проклятье, я сказал верни меня сейчас же! - закричал Ксерксес в лицо друга. - Я взывал к высшему закону моего королевства против этого сукиного сына! Я должен…
- Не. Сегодня. – Мозенрат сдерживался с трудом. - Думай, Ксерксес, думай. Ты был прав, когда сказал, что такой человек не удержится надолго правителем твоего народа. Он будет низвергнут, как неотесанный и безродный деспот, каким он и является. Пока ты был занят, рассыпаясь в любезностях перед этим уличным отребьем, я наблюдал за окружающими, так называемыми должностными лицами, которых он собрал с улиц и канав в качестве своих близких советников. И безнадежно ясно, что они не уважают и не боятся его. Он не имеет законного права на трон, кроме грубой силы и пустых обещаний стоять за народ. Галареон скоро будет втянут в новую кровавую баню, Ксерксес. Тебе следует лишь подождать, когда закончится суматоха, и тогда ты сможешь вернуться, чтобы отомстить за свою семью и взойти на трон как законный правитель королевства.
- Я не хочу мести. Я не хочу властвовать ни над кем. Я просто хочу, чтобы убийства и насилие прекратились. Чтобы все вернулось на свои места. Я хочу мира в моем городе. Я хочу, чтобы мои люди перестали убивать друг друга. Я просто…
- Ты можешь наконец очнуться? – взорвался Мозенрат. - Не могу поверить, что после всех этих лет ты все еще не распростился со своей идиллией. Не существует такого понятия, как мир, глупец. Существует только бесконечная борьба за власть. Если ты хочешь привнести свои нелепые идеалы в королевство, сперва нужны полномочия, чтобы повергнуть всех, кто выступает против тебя, и установить свою власть без сомнений. Не говоря уже о том, что понадобится еще больше могущества для поддержания этой власти. Но для того, кто нечестолюбив и простодушен, как ты, это невозможно.
Ксерксес хранил молчание, слезы катились по его гладким щекам, а серые глаза были неподвижны и безмятежны.
- Ты прав. Я никогда не пробужусь. Я не думаю ... Не думаю, что хочу этого.
Мозенрат неистово встряхнул его.
- Возьми себя в руки! Вспомни, что ты пообещал себе благодаря мне. Если ничто другое, то пусть это будет твоей причиной, чтобы жить и вырваться из своего иллюзорного мирка. Теперь уже недолго осталось ждать, Ксерксес. Урожай почти собран. Скоро мы оба станем свободны.
- Мне очень жаль, Мозенрат. Я не думаю, что смогу помочь тебе... Меня больше не волнует свобода. Мне не для чего больше жить.
Мозенрат выругался и отпустил его плечи, и, отвернувшись, ударил кулаком по другой колонне в гневе и расстройстве. Он пытался дать своему другу надежду тем же способом, как он дал себе, когда был потерявшим все маленьким мальчиком. Но месть и власть ничего не значили для Ксерксеса. Несмотря на глубину их дружбы, между ними всегда будет стоять эта существенная разница. И разочарование Мозенрата было безгранично, от того что его друг, похоже, не имел ни стремления, ни силы воли, чтобы попытаться изменить обстоятельства в лучшую сторону. Глядя в его терзаемое лицо, она уловила еще один пласт эмоций. Тревогу.
Ксерксес сказал, что теперь Дестан, скорей всего, избавится от него, поскольку родители его умерли и Галареон больше не станет платить дань. И в то время как сам принц, казалось, готов принять участь, уготованную ему Дестаном, Мозенрат был далек от этого желания. Но времени не было, он еще не был готов свергнуть Дестана, и был совершенно беспомощен спасти своего друга.
Жасмин обернулась на звук мягких шагов, раздавшихся позади. К ним приближалась принцесса Кирилиса, длинный подол кровавого цвета платья шелестел за ней. Ее темные глаза требовали у Мозенрата объяснений, но он отвернулся от нее без слов. Тогда ее взгляд упал на Ксерксеса, безучастно смотревшего на нее.
Нежными пальцами она вытерла слезы с его лица, и остановила ладонь на его щеке. Она что-то говорила успокаивающим голосом слишком тихо, чтобы Жасмин могла слышать, но сказанное вызвало слабую улыбку на его усталом лице. Несмотря на мрак всего произошедшего, Жасмин чувствовала теплый огонек в сердце при виде ее утешения.
Райни уронила руку, когда повернулась к Мозенрату, все еще стоявшему к ним спиной.
- Дестан требует твоего присутствия на ужине.
- Передай старому придурку, что я не пойду, - кратко ответствовал он.
- Мозенрат, - проговорила Райни. - Ты не можешь так поступить.
- И что он мне сделает? Выведет из строя на неделю, а потом опять вернет, потому что нуждается во мне для половины своих заклятий?
- Тебе нужно быть там на случай, если он что-то выкинет в том расположении духа, в котором находится прямо сейчас, - сказала она напряженно, ее глаза избегали Ксерксеса.
Мозенрат понял намек и обернулся с угрюмым видом.
- В том расположении духа, в каком я сейчас, я мог бы запросто вывести из строя его самого.
Их окружение сменилось высокими потолками обеденной залы Цитадели, черный хрустальный канделябр изливал свой жуткий свет над деревянным столом с уже расставленной трапезой. Они молча расселись в том же порядке, как в день первого прибытия Райни и Ксерксеса. Кресло Дестана во главе стола пустовало. Лейла не присутствовала. Жасмин на миг задумалась, в состоянии ли она присоединиться к ним даже в таком обыденном деле.
Она встала рядом со стулом Райни, чтобы удобно наблюдать за всеми. Все сидели прямо и неподвижно, воздух между ними отяжелел от скрываемого напряжения. Несмотря на дерзкое отношение Мозенрата, было очевидно, что он глубоко обеспокоен тем, что может выкинуть Дестан, особенно в худшем, чем обычно, настроении. В то же время, Жасмин могла видеть его расстройство и даже злость на себя при мысли, он все еще недостаточно силен, чтобы противостоять прихотям своего хозяина.
Власть является ключом к свободе, говорил он. Для Ксерксеса и Райни возможность обретения свободы была единственной причиной, в которой они были заинтересованы, и, наверное, Мозенрат наживался на этой цели как только мог, используя их для своей мести. В то же время, он не был заинтересован в получении власти только для своей выгоды. Он хотел получить возможность освободить их. Жасмин страшилась узнать, чем все это закончится.
- Просто на всякий случай, если больше не представится шанса, - негромко проговорил Ксерксес, - Я лишь хочу поблагодарить вас обоих. За все.
Мозенрат в упор впился в него взглядом, а Райни потянулась через стол, чтобы накрыть руку Ксерксеса своей. Сердце Жасмин пропустило несколько ударов из-за серьезности его слов. Она чувствовала себя ужасно неготовой к тому, что должно было произойти. Зловещий дух, нависший над ними, словно отнимал дыхание, уменьшая вдохи и выдохи, ее глаза были беспомощно прикованы к готовящему себя к неизбежному юноше.
Прежде чем Мозенрат успел ответить, к нему обратился беззаботный голос Повелителя Черных Песков.
- Надеюсь, ты выполнил свое задание, Мозенрат?
Он возник в облаке дыма, легко скользнув в свое кресло во главе стола. Пролетело нескольких лет с тех пор, как Жасмин в последний раз видела его. В коротких седеющих волосах теперь прибавилось белоснежных прядей, царственное лицо еще заметнее избороздило время. Ледяной взгляд голубых глаз быстро окинул всех троих и остановился на своем ученике.
Мозенрат слегка напрягся, ответив на испытующий взгляд своего учителя ничего не выражающим видом.
- Мы узнали, почему договор был нарушен. Произошел бунт. Королевская семья убита, и власть захватил простолюдин со своими последователями из такого же сброда.
Выражение Дестана не изменилось. Жасмин боролась с желанием отойти от колдуна. Она еще не видела его в таком пугающем настроении. В прошлом видении он был временами серьезен, но всегда с оттенком черного юмора и легкомыслия, которые соседствовали с его грозной аурой. А сейчас воздух стыл от исходившего от него сосредоточенного и смертоносного напряжения.
- А еще что скажешь? - Этот вопрос говорил об определенных ожиданиях. Тех ожиданиях, которых опасались Мозенрат и Ксерксес.
- Пока еще слишком рано, чтобы возобновить договор, - заявил Мозенрат. - Волнения еще не закончились. Когда город решит свои междоусобицы, мы вернемся снова, чтобы получить его согласие.
Дестан вскинул бровь, когда он приступил к ужину.
- Это твоя собственная мысль? Потому как я не отдавал такого распоряжения.
Мозенрат сжал челюсти.
- Это самое разумное, что можно сделать.
Бокал с вином застыл на полпути к губам колдуна.
- Как всегда ловко сказано, дражайший ученик. Рискнешь продолжить эту мысль? Меня всегда интриговали твои завуалированные намеки.
Райни прикусила губу и сдержанно опустила взгляд в стол, не прикасаясь к своей тарелке. С этого момента давление стало нарастать с каждой секундой.
Мозенрат выровнял дыхание и отступил.
- Я имел в виду, что было бы благоразумнее дождаться, пока в королевстве не установится порядок власти. Невозможно будет навязать это соглашение, покуда власть будет постоянно переходить из рук в руки в течение ближайших месяцев.
- Если это правда, то не так уж и много горожан останется, чтобы обратиться в рабов, да?
Ксерксес спокойно орудовал вилкой, как если бы это был обычный день, как будто он был в блаженном неведении того, что его друг и его хозяин, в сущности, обсуждают его судьбу.
- Низы плодятся как паразиты, - заметил Мозенрат. - Это не станет проблемой.
Жасмин рассердилась на его грубые слова, обидевшись на жесткость его суждения. Но внезапно для нее все начало расставляться по местам.
Он всегда выказывал столько неуважения к Аладдину не только потому, что они были врагами, но и из-за низкого происхождения Аладдина. Его презрение к тому, что она стояла горой за помойную крысу, так же влияло на его унизительное к ней отношение, с того времени как принцесса добровольно обручилась с необразованным и неотесанным простолюдином.
Она думала о новом короле Галареона, одетом в лохмотья и восседающем боком на троне, будто это диван. Она думала, что полное отсутствие такта и многие другие недостатки неизбежно приведут к его падению. А еще она подумала о том, как ее собственный неподготовленный жених станет руководить царством в качестве первого низкородного султана, как он всегда в ее представлении станет опираться на Джинни как панацею от своих слабостей и проблем. Ничто не заставило его стать убийцей или жестоким человеком, но он все еще был бедняком, который мало понимал в управлении и дипломатии.
Не это ли видел Мозенрат, когда смотрел на Аладдина? Простодушного оборванца, совершенно не заслуживающего власти, которая была подана ему на серебряном блюде? Не только сила джина, но и власть над всем царством благодаря браку с принцессой? Не потому ли Мозенрат так их не выносил?
Но когда она посмотрела на Ксерксеса, то поняла, что он и Аладдин были на самом деле очень похожи. Оба отлично разбирались в людях и могли поладить с кем угодно, оба были искренними и добрыми, и оба предпочитали видеть в других хорошее, а не плохое.
Однако Ксерксес умрет, в то время как Аладдин оставался жив, чудом спасаясь от одного бедствия за другим и уверенно побеждая всех своих врагов. Впервые Жасмин частично поняла обиду Мозенрата по отношению к ее нареченному. Почему уличные крысы получают такие подарки от судьбы, в то время как столь же чистому душой принцу пришлось страдать, пока он окончательно не утратил надежду и отказался от желания жить?
- Трогательная просьба, замаскированная под довод, - задумчиво протянул Дестан. Его глаза переместились в сторону Ксерксеса, с легким интересом наблюдая за сдержанным профилем принца. – Но, увы, неубедительная. Я не стану уничтожать королевство. Беспорядки скоро повергнут население в нищету и голод, этот момент ты упустил в своем хорошо состряпанном оправдании, Мозенрат. Все рабы, присланные городом, скорее всего, умрут от голода и усталости в дороге, а те, кому удастся добраться, станут непригодными для служения в своем истощенном состоянии. Одним словом, Галареон мне больше ни к чему. И, к сожалению, ты тоже, принц Ксерксес.
Мозенрат поднял руку в тот же момент, что и Дестан, с вызовом ответив на удивленный взгляд своего повелителя. Магия не вырвалась из их ладоней, но напряжение в воздухе возросло в десять раз. Жасмин стояла рядом с Райни, чьи руки сейчас прижимались к груди, безмолвно взирающей на противостояние. Был ли это первый раз, когда Мозенрат открыто бросил вызов своему хозяину?
- Отойди в сторону, - отчетливо приказал Дестан.
Мозенрат не шелохнулся.
- Нет причины убивать его.
- О, я могу придумать не одну, - засмеялся колдун, вкладывая веселые нотки в леденящий звук. Мозенрат отбросил спокойную маску, которую он всегда удерживал при своем учителе, теперь приняв выражение неподдельной ненависти. Дестан безжалостно улыбнулся. - Как и то, что мне следует напомнить тебе о твоем месте, наглый мальчишка.
Он наполовину согнул указательный палец, подавая знак о начале заклинания. Жасмин инстинктивно попятилась, в то время как Райни и Ксерксес остались прикованными к своим местам, никто из них, казалось, не дышал, пока они ожидали исхода столкновения.
Мозенрат вскочил, его правая рука сжалась в кулак, когда он нараспев выводил магическую формулу, и светящийся щит вспыхнул вокруг него и Ксерксеса.
Дестан не сдвинулся с кресла, на его лице появилось выражение злобного развлечения, когда его указательный палец соприкоснулся с ладонью. Он произнес одно короткое слово, и Мозенрат закричал.
Световая защита моментально исчезла, и Мозенрат упал, врезавшись в стул, который со скрипом проехал по каменному полу. Он согнулся от сильной боли, схватившись за живот, как будто пытаясь удержать внутренности от выпадения из смертельной раны. Крик Райни от потрясения и страха за него прозвучал эхом от высокого потолка, и Жасмин бросилась к нему, ужаснувшись, какое повреждение он вытерпел. Ксерксес стоял на коленях рядом со своим другом, крича ему избавить себя от всех мучительных заклинаний Дестана что тот наслал на него, сжимая его плечо, но совершенно беспомощный что-либо сделать.
Мозенрат неожиданно отвернулся в сторону от Ксерксеса, и поток крови хлынул из его рта, выплеснувшись на пол. Жасмин в ужасе отскочила, не в силах оторвать глаз от его изломанной фигуры, корчившейся в агонии в луже собственной крови. Через оглушительное биение сердца в ушах, она плохо слышала отчаянный голос Райни, умоляющий Дестана остановиться.
Резкий смех некроманта оторвал ее взгляд от Мозенрата. Она смотрела на его ухмылку садистского удовольствия, и поднявшиеся в ней волны черной ненависти с лихвой заглушили темные чувства, что она чувствовала до этого. Она не могла поверить, что мог существовать такой человек, как Дестан. Он должен быть демоном, а не человеком.
- Я разочарован в тебе, парень. Ты забыл один из твоих первых уроков. Всегда ожидать неожиданного, - злорадствовал он, вставая с кресла и неторопливо двинувшись вперед. Он с презрением посмотрел вниз на скорчившееся тело Мозенрата. – Право же, ты и не подозревал, что я могу быть таким предсказуемым? Ты был так сосредоточен на защите своего друга от внешних чар, что не стал забивать себе голову какой-либо внутренней защитой. Ну, я должен сказать, что забавно видеть в тебе самоотверженность. Пожалуй, я не слишком хорошо выполнил работу по выколачиванию из тебя слабостей, как было думал. Но еще не слишком поздно, чтобы исправить это.
Его взгляд уперся в Ксерксеса, который припал в защитном порыве к дрожащему телу Мозенрата, снова непокорно уставившись на некроманта, превратившего всю его жизнь в сущий ад.
- Ты послужил своей цели, юный принц. Ты принес мне десять тысяч рабов, и помог сохранить контроль над моим хитрым маленьким подмастерьем. А сейчас ты поможешь мне преподать ему столь необходимый урок, - подытожил Дестан с бездушной улыбкой.
Мозенрат нашел в себе силы поднять голову от холодных плит пола, половина его лица сочилась пунцовой жидкостью.
- Ах ты, сволочь ... - Прохрипел он. Слабо отводя от себя руки Ксерксеса, он попытался подняться на колени, только чтобы свалиться снова, когда Дестан вторично бросил свое терзающее проклятие.
- Умоляю, остановитесь, мой господин! – Молила Райни, оттаскивая его руку. Он не обратил на нее никакого внимания и поднял руку в сторону Ксерксеса. Глаза принца расширились, когда темно-фиолетовый огонь разросся в ладони Дестана и понесся прямо в него.
Жасмин была отброшена назад, когда невероятный взрыв потряс залу, все почернело и затуманилось в ее глазах на несколько секунд после убивающего заклятия.
Нет!
Ксерксеса не было. Он просто пропал. Пол позади Мозенрата, где находился принц, прочерчивала широкая полоса обугленных камней. Его стул был взорван на куски, покрывая пол осколками и пылью.
Видимо освобожденный от пыточных чар, Мозенрат обернулся, присев над почерневшим полом и исступленно искал своего друга ... Или то, что могло остаться от него. Райни бросилась к нему, стоя на коленях в крови и раздробленной древесине, и закричала в потрясении от того, что обнаружила первой.
Одежда Ксерксеса грудой лежала под разбитыми останками его стула. Мозенрат немедленно подхватил их с пола, и Жасмин ахнула от того, что он нашел в них.
На первый взгляд, длинные серые очертания, свернувшиеся там, можно было бы принять за разорваный кишечник или иные раздувшиеся внутренности. Но ей было яснее некуда, чем на самом деле стал Ксерксес.
Мозенратовым приятелем. Угрем.
Существо лежало тихо и неподвижно, пока Мозенрат и Райни опустошенно смотрели на то, что осталось от их друга. Дестан за их спинами, наконец, заговорил.
- Какая милая неожиданность напоследок, - размышлял он, и Жасмин догадалась, что результат заклинания были не таким, как задумывалось. - Что могло изменить убивающее заклинание до такой невероятной степени?
Мозенрат подался вперед и взял что-то с пола дрожащими руками. Жасмин распознала небольшое растение по его высохшим листьям. Айялив. Сорняки, которые Мозенрат и Ксерксес собирали в горах несколько лет назад. Вроде бы Ксерксес был серьезен относительно прикарманивая части из них. Но почему он носил его с собой в тот день?
- Нет ... - Прошептал Мозенрат, кроша растение в кулаке.
- Ах, изменчивость этой травы никогда не переставала поражать меня, - небрежно обронил Дестан. - Ну, похоже, этот неожиданный результат даже лучше, чем я изначально планировал. Думаю, что позволю ему – или, скорее, этому, - жить.
Он взмахнул рукой в молниеносной реакции на попытку Мозенрата сотворить заклинание, оборвав своего ученика обезоруживающими чарами.
- Я еще не закончил, - отрывисто процедил он, уничижительно глядя на подергивающуюся фигуру младшего некроманта. - И еще не поделился уроком, которому хотел бы научить тебя.
Его бесчеловечный взгляд остановился на Райни, и он улыбнулся с едва скрываемой злобой, в ровном голосе скрывался угрожающий подтекст.
– Не подпускай никого слишком близко. Потому что, если они не ударят тебя в спину, кто-то другой ударит через них.
Холод пробежал по жилам Жасмин, как она поняла, что Дестан знал или, по крайней мере, подозревал об отношениях между своим учеником и принцессой. Мозенрат неслышно отодвинулся, а Райни уставилась в пол, не решаясь шевельнуться под пронизывающим взглядом своего владыки.
Дестан отвернулся от них обоих и, резко взмахнув рукой, исчез.
Время возобновило своей привычный ход, и Мозенрат сразу обратил внимание обратно к Ксерксесу. Взял его на руки, но нижняя часть тела все еще была как неживая. Он с мукой поднял руки над распростертым серым телом угря, как-то еще умудрившись извлечь силу, и заставил ладони засветиться нежным золотистым сиянием. Это была исцеляющая магия, которую его господин не мог использовать. Жасмин опустилась на колени рядом с Райни, когда Мозенрат тщетно пытался обратить вспять преобразовавшее заклинание.
Свечение замерцало и погасло через несколько секунд, и Мозенрат изрыгнул проклятие, заставляя свои ладони излить больше силы. Райни положила руку ему плечо и мягко сказала:
- Перестань, Мозенрат. Ты знаешь, что айялив…
Он вздрогнул от ее прикосновения.
- Не надо, - бросил он зло.
Она ошарашено отшатнулась и медленно сложила руки на коленях. Их глаза встретились в тишине на несколько мгновений. Ее были полны слез, а его - сухими и страшно холодными.
- Все кончено, - отрубил он.
Его слова подействовали как настоящий удар, пронзительным смыслом опустившись в сердце Жасмин, хотя сказал он это Райни, а не ей. Она почувствовала, как что-то внутри сломалось, когда посмотрела на принцессу Кирилиса, чья прекрасная кожа словно потускнела от горя. Дестан знал о них. Оба они были явно напуганы возможными последствиями этого страшного обстоятельства. И хотя знакомые железные стены снова загородили чувства молодого чародея, Жасмин знала, что сердце его должно было быть разбито так же, как и Райни. Никто не мог предположить, что сотворит Дестан, как он использует Райни против него, как сделал с Ксерксесом. Ну и, наконец, Жасмин увидела последнюю грань изобретательного замысла Дестана в удерживании в плену королевских детей. Чтобы держать своего ученика в узде. Властвовать и над их жизнями, и над его благополучием, заодно успешно расстраивать любой мстительный план по его свержению. Жасмин чувствовала как остатки надежды растворяются точно дымка, зная, что Мозенрат был бессилен сделать что-либо, чтобы защитить себя или Райни от какой-нибудь интриги, припасенной для них Дестаном. Но только еще больший холод и только еще большая боль могли подействовать за такое страшно короткое время. Двумя простыми словами, что он только что сказал Райни, он сделал все, что мог сделать на данный момент. Отрезать себя от нее полностью.
Мозенрат отвернулся от нее и возобновил свои попытки возродить Ксерксеса. В громадном холле в течение нескольких минут царила тишина, каждый из них был сломлен и искалечен по-своему, наблюдая за неподвижной фигуркой галареонского принца.
- Все хорошее в конечном счете превращается в пепел, - горько произнесла Райни в мертвой тишине. – За что?
Жасмин закрыла глаза. Слова принцессы погрузились в ее сознание с непреложной силой истины. Их окружало слишком много смерти. Тысячи были посланы в могилу, чтобы служить прихотям злого безумца. Молодой принц был использован как обычный инструмент для сбора тел и душ и приговорен к своей участи, когда его полезность закончилась. Маловероятная любовь между некромантом и принцессой, семена которой изо всех сил пытались взрасти и выжить в суровых черных песках, теперь были окончательно раздавлены одним махом. Шепоты и бьющая по нервам симфония смерти были пропитывали самую сущность этой земли. Это было то, что определяло их жизни, хотя и без всякой на то причины и лирики.
В холодном блеске глаз Мозенрата Жасмин смогла увидеть, что это начало новой истории, страницы которой испещрены кровью и извивающимися шорохами смерти. Каким бы ни было влияние Ксерксеса, идеалы принца, за которые тот так непреклонно держался, теперь были потеряны для него навсегда. Они канули в Лету для него в последний роковой момент.
Его лицо стало сосредоточенной маской, когда он собрался всецело на последней попытке заклинания. Он коснулся двумя пальцами гладкой серой кожи угря, и синеватый поток силы потек вперед, охватывая его тельце по всей длине. Создание вздрогнуло, медленно раскручиваясь, и начало подниматься в воздух.
Жасмин в пугающем очаровании наблюдала, как повернулась его обезображенная голова и открылся рот, теперь раздутая пародия на человеческие губы, с рядами острых зубов внутри. Голубое свечение исчезло, и его глаза распахнулись, бесцветные зрачки стали оглядываться с внезапной настороженностью. Увидев двух людей, он отскочил и заворчал, обнажив свои неровные зубы. Гортанные звуки, исторгавшиеся из его горла, не были похожи на голос принца.
Руки Райни взметнулись ко рту, и лицо лишилось всех красок.
- Ксерксес ... - Она неуверенно потянулась одной рукой вперед, и вскрикнула от неожиданности, как Мозенрат ударил по ней. Челюсти Ксерксеса щелкнул на пустом месте, где только что были ее пальцы.
Угорь осторожно посмотрел на Мозенрата, похоже, боясь его. Слабая надежда брезжила в сердце Жасмин; может быть лучшая часть памяти еще оставались в его мозгу. Угорь, которого она знала в своем настоящем, было непоколебимо верен Мозенрату, и обладал даром речи. Но то, как он выглядел сейчас... Он казался немым и свирепым, как любое дикое существо.
Мозенрат потянулся одной рукой к угрю, тихо говоря на языке, которого Жасмин не могла понять. Его глаза-бусинки метались от исполосованного кровью лица чародея к его протянутым пальцам, и медленно, очень медленно, он скользнул к нему по воздуху, и колеблясь, обвился вокруг его руки.
- Ты помнишь, кто ты? - спросил Мозенрат не выражавшим никаких эмоций голосом. Его безжалостный взгляд заставил угря в трепете откинуться назад. - Ты помнишь что-нибудь? Хоть что-нибудь?
Райни всхлипнула, когда Мозенрат вдруг схватил угря за горло другой рукой, отчаянно крича в его испуганную мордочку.
- Ты можешь говорить?! Скажи что-нибудь!
Он завизжал, когда Мозенрат жестоко встряхнул его, и захныкал от боли, когда тот в конце концов отшвырнул его прочь с грязным ругательством. Чародей круто встал, его колени слегка подгибались от еще не прошедшего до конца действия проклятия Дестана, и тут же исчез из залы. Угорь испуганно моргнул, отлетая от места, где только что был Мозенрат. Он озадаченно огляделся, будто пытаясь найти его снова, но вместо этого заметил протянутую руку Райни. На этот раз он не огрызнулся, когда она потянулась вперед и погладила его уродливую голову, разговаривая с ним успокаивающим тоном.
- Твое имя Ксерксес, - сказала она. С бесконечным терпением она уговаривала его на коленях, кровавые складки ее платья еще сильнее окрашивала алая кровь Мозенрата. Она посмотрела в его растерянные глаза с печальной улыбкой, и тихо повторила:
- Твое имя Ксерксес. А этот человек был Мозенрат. Вы были друзьями.
Дыхание застряло у нее в горле, когда она боролась со слезами.
- Вы друзья, - прошептала она. - Ты еще жив, Ксерксес. Я знаю, ты где-то там.
Она закрыла глаза и подняла заплаканное лицо к темному канделябру, застывшему над головой в мертвой тишине.
- Это еще не конец.
Прошлые главы:
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Глава 11
Глава 12
Глава 13
Глава 14
Глава 15
Глава 16. Часть 1
Глава 16. Часть 2
Глава 17. Часть 1
Глава 17. Часть 2.
...
Пространство вокруг взорвалось вспышкой, и Жасмин пошатнулась, моментально ослепнув. Она услышала изумленный крик короля вместе с воплями боли нескольких воинов. В следующую секунду все звуки внезапно прекратились, и пол под ногами сдвинулся. Ее зрение медленно прояснилось, открывая, что они больше не в тронном зале галареонского дворца. Они вернулись в холодные и громадные стены Цитадели, посредь длинного коридора с рядами колонн.
Ксерксес рухнул на пол, схватившись за горло освобожденными руками. Мозенрат неподвижно стоял рядом с ним, не оказывая никакой помощи или слов утешения. Веревки на его руках тоже исчезли. Возможно, оковы вообще не мешали ему совершать заклинания, и он оставил их только под предлогом безвредности.
Надрывный кашель принца отдавался эхом в стенах, смешиваясь с прерывающимся от горя дыханием. Он медленно поднялся и обнял широкую колонну, его волнистые каштановые волосы беспорядочно спутались у лица. Слезы заблестели у него на щеках, пролившись, наконец, после кошмара, который начался у ворот его родного города.
- Я должен вернуться, - прохрипел он, возбужденно обращаясь к Мозенрату. - Верни меня туда сейчас же.
- Нет, - отозвался Мозенрат. - Не сегодня.
- Проклятье, я сказал верни меня сейчас же! - закричал Ксерксес в лицо друга. - Я взывал к высшему закону моего королевства против этого сукиного сына! Я должен…
- Не. Сегодня. – Мозенрат сдерживался с трудом. - Думай, Ксерксес, думай. Ты был прав, когда сказал, что такой человек не удержится надолго правителем твоего народа. Он будет низвергнут, как неотесанный и безродный деспот, каким он и является. Пока ты был занят, рассыпаясь в любезностях перед этим уличным отребьем, я наблюдал за окружающими, так называемыми должностными лицами, которых он собрал с улиц и канав в качестве своих близких советников. И безнадежно ясно, что они не уважают и не боятся его. Он не имеет законного права на трон, кроме грубой силы и пустых обещаний стоять за народ. Галареон скоро будет втянут в новую кровавую баню, Ксерксес. Тебе следует лишь подождать, когда закончится суматоха, и тогда ты сможешь вернуться, чтобы отомстить за свою семью и взойти на трон как законный правитель королевства.
- Я не хочу мести. Я не хочу властвовать ни над кем. Я просто хочу, чтобы убийства и насилие прекратились. Чтобы все вернулось на свои места. Я хочу мира в моем городе. Я хочу, чтобы мои люди перестали убивать друг друга. Я просто…
- Ты можешь наконец очнуться? – взорвался Мозенрат. - Не могу поверить, что после всех этих лет ты все еще не распростился со своей идиллией. Не существует такого понятия, как мир, глупец. Существует только бесконечная борьба за власть. Если ты хочешь привнести свои нелепые идеалы в королевство, сперва нужны полномочия, чтобы повергнуть всех, кто выступает против тебя, и установить свою власть без сомнений. Не говоря уже о том, что понадобится еще больше могущества для поддержания этой власти. Но для того, кто нечестолюбив и простодушен, как ты, это невозможно.
Ксерксес хранил молчание, слезы катились по его гладким щекам, а серые глаза были неподвижны и безмятежны.
- Ты прав. Я никогда не пробужусь. Я не думаю ... Не думаю, что хочу этого.
Мозенрат неистово встряхнул его.
- Возьми себя в руки! Вспомни, что ты пообещал себе благодаря мне. Если ничто другое, то пусть это будет твоей причиной, чтобы жить и вырваться из своего иллюзорного мирка. Теперь уже недолго осталось ждать, Ксерксес. Урожай почти собран. Скоро мы оба станем свободны.
- Мне очень жаль, Мозенрат. Я не думаю, что смогу помочь тебе... Меня больше не волнует свобода. Мне не для чего больше жить.
Мозенрат выругался и отпустил его плечи, и, отвернувшись, ударил кулаком по другой колонне в гневе и расстройстве. Он пытался дать своему другу надежду тем же способом, как он дал себе, когда был потерявшим все маленьким мальчиком. Но месть и власть ничего не значили для Ксерксеса. Несмотря на глубину их дружбы, между ними всегда будет стоять эта существенная разница. И разочарование Мозенрата было безгранично, от того что его друг, похоже, не имел ни стремления, ни силы воли, чтобы попытаться изменить обстоятельства в лучшую сторону. Глядя в его терзаемое лицо, она уловила еще один пласт эмоций. Тревогу.
Ксерксес сказал, что теперь Дестан, скорей всего, избавится от него, поскольку родители его умерли и Галареон больше не станет платить дань. И в то время как сам принц, казалось, готов принять участь, уготованную ему Дестаном, Мозенрат был далек от этого желания. Но времени не было, он еще не был готов свергнуть Дестана, и был совершенно беспомощен спасти своего друга.
Жасмин обернулась на звук мягких шагов, раздавшихся позади. К ним приближалась принцесса Кирилиса, длинный подол кровавого цвета платья шелестел за ней. Ее темные глаза требовали у Мозенрата объяснений, но он отвернулся от нее без слов. Тогда ее взгляд упал на Ксерксеса, безучастно смотревшего на нее.
Нежными пальцами она вытерла слезы с его лица, и остановила ладонь на его щеке. Она что-то говорила успокаивающим голосом слишком тихо, чтобы Жасмин могла слышать, но сказанное вызвало слабую улыбку на его усталом лице. Несмотря на мрак всего произошедшего, Жасмин чувствовала теплый огонек в сердце при виде ее утешения.
Райни уронила руку, когда повернулась к Мозенрату, все еще стоявшему к ним спиной.
- Дестан требует твоего присутствия на ужине.
- Передай старому придурку, что я не пойду, - кратко ответствовал он.
- Мозенрат, - проговорила Райни. - Ты не можешь так поступить.
- И что он мне сделает? Выведет из строя на неделю, а потом опять вернет, потому что нуждается во мне для половины своих заклятий?
- Тебе нужно быть там на случай, если он что-то выкинет в том расположении духа, в котором находится прямо сейчас, - сказала она напряженно, ее глаза избегали Ксерксеса.
Мозенрат понял намек и обернулся с угрюмым видом.
- В том расположении духа, в каком я сейчас, я мог бы запросто вывести из строя его самого.
Их окружение сменилось высокими потолками обеденной залы Цитадели, черный хрустальный канделябр изливал свой жуткий свет над деревянным столом с уже расставленной трапезой. Они молча расселись в том же порядке, как в день первого прибытия Райни и Ксерксеса. Кресло Дестана во главе стола пустовало. Лейла не присутствовала. Жасмин на миг задумалась, в состоянии ли она присоединиться к ним даже в таком обыденном деле.
Она встала рядом со стулом Райни, чтобы удобно наблюдать за всеми. Все сидели прямо и неподвижно, воздух между ними отяжелел от скрываемого напряжения. Несмотря на дерзкое отношение Мозенрата, было очевидно, что он глубоко обеспокоен тем, что может выкинуть Дестан, особенно в худшем, чем обычно, настроении. В то же время, Жасмин могла видеть его расстройство и даже злость на себя при мысли, он все еще недостаточно силен, чтобы противостоять прихотям своего хозяина.
Власть является ключом к свободе, говорил он. Для Ксерксеса и Райни возможность обретения свободы была единственной причиной, в которой они были заинтересованы, и, наверное, Мозенрат наживался на этой цели как только мог, используя их для своей мести. В то же время, он не был заинтересован в получении власти только для своей выгоды. Он хотел получить возможность освободить их. Жасмин страшилась узнать, чем все это закончится.
- Просто на всякий случай, если больше не представится шанса, - негромко проговорил Ксерксес, - Я лишь хочу поблагодарить вас обоих. За все.
Мозенрат в упор впился в него взглядом, а Райни потянулась через стол, чтобы накрыть руку Ксерксеса своей. Сердце Жасмин пропустило несколько ударов из-за серьезности его слов. Она чувствовала себя ужасно неготовой к тому, что должно было произойти. Зловещий дух, нависший над ними, словно отнимал дыхание, уменьшая вдохи и выдохи, ее глаза были беспомощно прикованы к готовящему себя к неизбежному юноше.
Прежде чем Мозенрат успел ответить, к нему обратился беззаботный голос Повелителя Черных Песков.
- Надеюсь, ты выполнил свое задание, Мозенрат?
Он возник в облаке дыма, легко скользнув в свое кресло во главе стола. Пролетело нескольких лет с тех пор, как Жасмин в последний раз видела его. В коротких седеющих волосах теперь прибавилось белоснежных прядей, царственное лицо еще заметнее избороздило время. Ледяной взгляд голубых глаз быстро окинул всех троих и остановился на своем ученике.
Мозенрат слегка напрягся, ответив на испытующий взгляд своего учителя ничего не выражающим видом.
- Мы узнали, почему договор был нарушен. Произошел бунт. Королевская семья убита, и власть захватил простолюдин со своими последователями из такого же сброда.
Выражение Дестана не изменилось. Жасмин боролась с желанием отойти от колдуна. Она еще не видела его в таком пугающем настроении. В прошлом видении он был временами серьезен, но всегда с оттенком черного юмора и легкомыслия, которые соседствовали с его грозной аурой. А сейчас воздух стыл от исходившего от него сосредоточенного и смертоносного напряжения.
- А еще что скажешь? - Этот вопрос говорил об определенных ожиданиях. Тех ожиданиях, которых опасались Мозенрат и Ксерксес.
- Пока еще слишком рано, чтобы возобновить договор, - заявил Мозенрат. - Волнения еще не закончились. Когда город решит свои междоусобицы, мы вернемся снова, чтобы получить его согласие.
Дестан вскинул бровь, когда он приступил к ужину.
- Это твоя собственная мысль? Потому как я не отдавал такого распоряжения.
Мозенрат сжал челюсти.
- Это самое разумное, что можно сделать.
Бокал с вином застыл на полпути к губам колдуна.
- Как всегда ловко сказано, дражайший ученик. Рискнешь продолжить эту мысль? Меня всегда интриговали твои завуалированные намеки.
Райни прикусила губу и сдержанно опустила взгляд в стол, не прикасаясь к своей тарелке. С этого момента давление стало нарастать с каждой секундой.
Мозенрат выровнял дыхание и отступил.
- Я имел в виду, что было бы благоразумнее дождаться, пока в королевстве не установится порядок власти. Невозможно будет навязать это соглашение, покуда власть будет постоянно переходить из рук в руки в течение ближайших месяцев.
- Если это правда, то не так уж и много горожан останется, чтобы обратиться в рабов, да?
Ксерксес спокойно орудовал вилкой, как если бы это был обычный день, как будто он был в блаженном неведении того, что его друг и его хозяин, в сущности, обсуждают его судьбу.
- Низы плодятся как паразиты, - заметил Мозенрат. - Это не станет проблемой.
Жасмин рассердилась на его грубые слова, обидевшись на жесткость его суждения. Но внезапно для нее все начало расставляться по местам.
Он всегда выказывал столько неуважения к Аладдину не только потому, что они были врагами, но и из-за низкого происхождения Аладдина. Его презрение к тому, что она стояла горой за помойную крысу, так же влияло на его унизительное к ней отношение, с того времени как принцесса добровольно обручилась с необразованным и неотесанным простолюдином.
Она думала о новом короле Галареона, одетом в лохмотья и восседающем боком на троне, будто это диван. Она думала, что полное отсутствие такта и многие другие недостатки неизбежно приведут к его падению. А еще она подумала о том, как ее собственный неподготовленный жених станет руководить царством в качестве первого низкородного султана, как он всегда в ее представлении станет опираться на Джинни как панацею от своих слабостей и проблем. Ничто не заставило его стать убийцей или жестоким человеком, но он все еще был бедняком, который мало понимал в управлении и дипломатии.
Не это ли видел Мозенрат, когда смотрел на Аладдина? Простодушного оборванца, совершенно не заслуживающего власти, которая была подана ему на серебряном блюде? Не только сила джина, но и власть над всем царством благодаря браку с принцессой? Не потому ли Мозенрат так их не выносил?
Но когда она посмотрела на Ксерксеса, то поняла, что он и Аладдин были на самом деле очень похожи. Оба отлично разбирались в людях и могли поладить с кем угодно, оба были искренними и добрыми, и оба предпочитали видеть в других хорошее, а не плохое.
Однако Ксерксес умрет, в то время как Аладдин оставался жив, чудом спасаясь от одного бедствия за другим и уверенно побеждая всех своих врагов. Впервые Жасмин частично поняла обиду Мозенрата по отношению к ее нареченному. Почему уличные крысы получают такие подарки от судьбы, в то время как столь же чистому душой принцу пришлось страдать, пока он окончательно не утратил надежду и отказался от желания жить?
- Трогательная просьба, замаскированная под довод, - задумчиво протянул Дестан. Его глаза переместились в сторону Ксерксеса, с легким интересом наблюдая за сдержанным профилем принца. – Но, увы, неубедительная. Я не стану уничтожать королевство. Беспорядки скоро повергнут население в нищету и голод, этот момент ты упустил в своем хорошо состряпанном оправдании, Мозенрат. Все рабы, присланные городом, скорее всего, умрут от голода и усталости в дороге, а те, кому удастся добраться, станут непригодными для служения в своем истощенном состоянии. Одним словом, Галареон мне больше ни к чему. И, к сожалению, ты тоже, принц Ксерксес.
Мозенрат поднял руку в тот же момент, что и Дестан, с вызовом ответив на удивленный взгляд своего повелителя. Магия не вырвалась из их ладоней, но напряжение в воздухе возросло в десять раз. Жасмин стояла рядом с Райни, чьи руки сейчас прижимались к груди, безмолвно взирающей на противостояние. Был ли это первый раз, когда Мозенрат открыто бросил вызов своему хозяину?
- Отойди в сторону, - отчетливо приказал Дестан.
Мозенрат не шелохнулся.
- Нет причины убивать его.
- О, я могу придумать не одну, - засмеялся колдун, вкладывая веселые нотки в леденящий звук. Мозенрат отбросил спокойную маску, которую он всегда удерживал при своем учителе, теперь приняв выражение неподдельной ненависти. Дестан безжалостно улыбнулся. - Как и то, что мне следует напомнить тебе о твоем месте, наглый мальчишка.
Он наполовину согнул указательный палец, подавая знак о начале заклинания. Жасмин инстинктивно попятилась, в то время как Райни и Ксерксес остались прикованными к своим местам, никто из них, казалось, не дышал, пока они ожидали исхода столкновения.
Мозенрат вскочил, его правая рука сжалась в кулак, когда он нараспев выводил магическую формулу, и светящийся щит вспыхнул вокруг него и Ксерксеса.
Дестан не сдвинулся с кресла, на его лице появилось выражение злобного развлечения, когда его указательный палец соприкоснулся с ладонью. Он произнес одно короткое слово, и Мозенрат закричал.
Световая защита моментально исчезла, и Мозенрат упал, врезавшись в стул, который со скрипом проехал по каменному полу. Он согнулся от сильной боли, схватившись за живот, как будто пытаясь удержать внутренности от выпадения из смертельной раны. Крик Райни от потрясения и страха за него прозвучал эхом от высокого потолка, и Жасмин бросилась к нему, ужаснувшись, какое повреждение он вытерпел. Ксерксес стоял на коленях рядом со своим другом, крича ему избавить себя от всех мучительных заклинаний Дестана что тот наслал на него, сжимая его плечо, но совершенно беспомощный что-либо сделать.
Мозенрат неожиданно отвернулся в сторону от Ксерксеса, и поток крови хлынул из его рта, выплеснувшись на пол. Жасмин в ужасе отскочила, не в силах оторвать глаз от его изломанной фигуры, корчившейся в агонии в луже собственной крови. Через оглушительное биение сердца в ушах, она плохо слышала отчаянный голос Райни, умоляющий Дестана остановиться.
Резкий смех некроманта оторвал ее взгляд от Мозенрата. Она смотрела на его ухмылку садистского удовольствия, и поднявшиеся в ней волны черной ненависти с лихвой заглушили темные чувства, что она чувствовала до этого. Она не могла поверить, что мог существовать такой человек, как Дестан. Он должен быть демоном, а не человеком.
- Я разочарован в тебе, парень. Ты забыл один из твоих первых уроков. Всегда ожидать неожиданного, - злорадствовал он, вставая с кресла и неторопливо двинувшись вперед. Он с презрением посмотрел вниз на скорчившееся тело Мозенрата. – Право же, ты и не подозревал, что я могу быть таким предсказуемым? Ты был так сосредоточен на защите своего друга от внешних чар, что не стал забивать себе голову какой-либо внутренней защитой. Ну, я должен сказать, что забавно видеть в тебе самоотверженность. Пожалуй, я не слишком хорошо выполнил работу по выколачиванию из тебя слабостей, как было думал. Но еще не слишком поздно, чтобы исправить это.
Его взгляд уперся в Ксерксеса, который припал в защитном порыве к дрожащему телу Мозенрата, снова непокорно уставившись на некроманта, превратившего всю его жизнь в сущий ад.
- Ты послужил своей цели, юный принц. Ты принес мне десять тысяч рабов, и помог сохранить контроль над моим хитрым маленьким подмастерьем. А сейчас ты поможешь мне преподать ему столь необходимый урок, - подытожил Дестан с бездушной улыбкой.
Мозенрат нашел в себе силы поднять голову от холодных плит пола, половина его лица сочилась пунцовой жидкостью.
- Ах ты, сволочь ... - Прохрипел он. Слабо отводя от себя руки Ксерксеса, он попытался подняться на колени, только чтобы свалиться снова, когда Дестан вторично бросил свое терзающее проклятие.
- Умоляю, остановитесь, мой господин! – Молила Райни, оттаскивая его руку. Он не обратил на нее никакого внимания и поднял руку в сторону Ксерксеса. Глаза принца расширились, когда темно-фиолетовый огонь разросся в ладони Дестана и понесся прямо в него.
Жасмин была отброшена назад, когда невероятный взрыв потряс залу, все почернело и затуманилось в ее глазах на несколько секунд после убивающего заклятия.
Нет!
Ксерксеса не было. Он просто пропал. Пол позади Мозенрата, где находился принц, прочерчивала широкая полоса обугленных камней. Его стул был взорван на куски, покрывая пол осколками и пылью.
Видимо освобожденный от пыточных чар, Мозенрат обернулся, присев над почерневшим полом и исступленно искал своего друга ... Или то, что могло остаться от него. Райни бросилась к нему, стоя на коленях в крови и раздробленной древесине, и закричала в потрясении от того, что обнаружила первой.
Одежда Ксерксеса грудой лежала под разбитыми останками его стула. Мозенрат немедленно подхватил их с пола, и Жасмин ахнула от того, что он нашел в них.
На первый взгляд, длинные серые очертания, свернувшиеся там, можно было бы принять за разорваный кишечник или иные раздувшиеся внутренности. Но ей было яснее некуда, чем на самом деле стал Ксерксес.
Мозенратовым приятелем. Угрем.
Существо лежало тихо и неподвижно, пока Мозенрат и Райни опустошенно смотрели на то, что осталось от их друга. Дестан за их спинами, наконец, заговорил.
- Какая милая неожиданность напоследок, - размышлял он, и Жасмин догадалась, что результат заклинания были не таким, как задумывалось. - Что могло изменить убивающее заклинание до такой невероятной степени?
Мозенрат подался вперед и взял что-то с пола дрожащими руками. Жасмин распознала небольшое растение по его высохшим листьям. Айялив. Сорняки, которые Мозенрат и Ксерксес собирали в горах несколько лет назад. Вроде бы Ксерксес был серьезен относительно прикарманивая части из них. Но почему он носил его с собой в тот день?
- Нет ... - Прошептал Мозенрат, кроша растение в кулаке.
- Ах, изменчивость этой травы никогда не переставала поражать меня, - небрежно обронил Дестан. - Ну, похоже, этот неожиданный результат даже лучше, чем я изначально планировал. Думаю, что позволю ему – или, скорее, этому, - жить.
Он взмахнул рукой в молниеносной реакции на попытку Мозенрата сотворить заклинание, оборвав своего ученика обезоруживающими чарами.
- Я еще не закончил, - отрывисто процедил он, уничижительно глядя на подергивающуюся фигуру младшего некроманта. - И еще не поделился уроком, которому хотел бы научить тебя.
Его бесчеловечный взгляд остановился на Райни, и он улыбнулся с едва скрываемой злобой, в ровном голосе скрывался угрожающий подтекст.
– Не подпускай никого слишком близко. Потому что, если они не ударят тебя в спину, кто-то другой ударит через них.
Холод пробежал по жилам Жасмин, как она поняла, что Дестан знал или, по крайней мере, подозревал об отношениях между своим учеником и принцессой. Мозенрат неслышно отодвинулся, а Райни уставилась в пол, не решаясь шевельнуться под пронизывающим взглядом своего владыки.
Дестан отвернулся от них обоих и, резко взмахнув рукой, исчез.
Время возобновило своей привычный ход, и Мозенрат сразу обратил внимание обратно к Ксерксесу. Взял его на руки, но нижняя часть тела все еще была как неживая. Он с мукой поднял руки над распростертым серым телом угря, как-то еще умудрившись извлечь силу, и заставил ладони засветиться нежным золотистым сиянием. Это была исцеляющая магия, которую его господин не мог использовать. Жасмин опустилась на колени рядом с Райни, когда Мозенрат тщетно пытался обратить вспять преобразовавшее заклинание.
Свечение замерцало и погасло через несколько секунд, и Мозенрат изрыгнул проклятие, заставляя свои ладони излить больше силы. Райни положила руку ему плечо и мягко сказала:
- Перестань, Мозенрат. Ты знаешь, что айялив…
Он вздрогнул от ее прикосновения.
- Не надо, - бросил он зло.
Она ошарашено отшатнулась и медленно сложила руки на коленях. Их глаза встретились в тишине на несколько мгновений. Ее были полны слез, а его - сухими и страшно холодными.
- Все кончено, - отрубил он.
Его слова подействовали как настоящий удар, пронзительным смыслом опустившись в сердце Жасмин, хотя сказал он это Райни, а не ей. Она почувствовала, как что-то внутри сломалось, когда посмотрела на принцессу Кирилиса, чья прекрасная кожа словно потускнела от горя. Дестан знал о них. Оба они были явно напуганы возможными последствиями этого страшного обстоятельства. И хотя знакомые железные стены снова загородили чувства молодого чародея, Жасмин знала, что сердце его должно было быть разбито так же, как и Райни. Никто не мог предположить, что сотворит Дестан, как он использует Райни против него, как сделал с Ксерксесом. Ну и, наконец, Жасмин увидела последнюю грань изобретательного замысла Дестана в удерживании в плену королевских детей. Чтобы держать своего ученика в узде. Властвовать и над их жизнями, и над его благополучием, заодно успешно расстраивать любой мстительный план по его свержению. Жасмин чувствовала как остатки надежды растворяются точно дымка, зная, что Мозенрат был бессилен сделать что-либо, чтобы защитить себя или Райни от какой-нибудь интриги, припасенной для них Дестаном. Но только еще больший холод и только еще большая боль могли подействовать за такое страшно короткое время. Двумя простыми словами, что он только что сказал Райни, он сделал все, что мог сделать на данный момент. Отрезать себя от нее полностью.
Мозенрат отвернулся от нее и возобновил свои попытки возродить Ксерксеса. В громадном холле в течение нескольких минут царила тишина, каждый из них был сломлен и искалечен по-своему, наблюдая за неподвижной фигуркой галареонского принца.
- Все хорошее в конечном счете превращается в пепел, - горько произнесла Райни в мертвой тишине. – За что?
Жасмин закрыла глаза. Слова принцессы погрузились в ее сознание с непреложной силой истины. Их окружало слишком много смерти. Тысячи были посланы в могилу, чтобы служить прихотям злого безумца. Молодой принц был использован как обычный инструмент для сбора тел и душ и приговорен к своей участи, когда его полезность закончилась. Маловероятная любовь между некромантом и принцессой, семена которой изо всех сил пытались взрасти и выжить в суровых черных песках, теперь были окончательно раздавлены одним махом. Шепоты и бьющая по нервам симфония смерти были пропитывали самую сущность этой земли. Это было то, что определяло их жизни, хотя и без всякой на то причины и лирики.
В холодном блеске глаз Мозенрата Жасмин смогла увидеть, что это начало новой истории, страницы которой испещрены кровью и извивающимися шорохами смерти. Каким бы ни было влияние Ксерксеса, идеалы принца, за которые тот так непреклонно держался, теперь были потеряны для него навсегда. Они канули в Лету для него в последний роковой момент.
Его лицо стало сосредоточенной маской, когда он собрался всецело на последней попытке заклинания. Он коснулся двумя пальцами гладкой серой кожи угря, и синеватый поток силы потек вперед, охватывая его тельце по всей длине. Создание вздрогнуло, медленно раскручиваясь, и начало подниматься в воздух.
Жасмин в пугающем очаровании наблюдала, как повернулась его обезображенная голова и открылся рот, теперь раздутая пародия на человеческие губы, с рядами острых зубов внутри. Голубое свечение исчезло, и его глаза распахнулись, бесцветные зрачки стали оглядываться с внезапной настороженностью. Увидев двух людей, он отскочил и заворчал, обнажив свои неровные зубы. Гортанные звуки, исторгавшиеся из его горла, не были похожи на голос принца.
Руки Райни взметнулись ко рту, и лицо лишилось всех красок.
- Ксерксес ... - Она неуверенно потянулась одной рукой вперед, и вскрикнула от неожиданности, как Мозенрат ударил по ней. Челюсти Ксерксеса щелкнул на пустом месте, где только что были ее пальцы.
Угорь осторожно посмотрел на Мозенрата, похоже, боясь его. Слабая надежда брезжила в сердце Жасмин; может быть лучшая часть памяти еще оставались в его мозгу. Угорь, которого она знала в своем настоящем, было непоколебимо верен Мозенрату, и обладал даром речи. Но то, как он выглядел сейчас... Он казался немым и свирепым, как любое дикое существо.
Мозенрат потянулся одной рукой к угрю, тихо говоря на языке, которого Жасмин не могла понять. Его глаза-бусинки метались от исполосованного кровью лица чародея к его протянутым пальцам, и медленно, очень медленно, он скользнул к нему по воздуху, и колеблясь, обвился вокруг его руки.
- Ты помнишь, кто ты? - спросил Мозенрат не выражавшим никаких эмоций голосом. Его безжалостный взгляд заставил угря в трепете откинуться назад. - Ты помнишь что-нибудь? Хоть что-нибудь?
Райни всхлипнула, когда Мозенрат вдруг схватил угря за горло другой рукой, отчаянно крича в его испуганную мордочку.
- Ты можешь говорить?! Скажи что-нибудь!
Он завизжал, когда Мозенрат жестоко встряхнул его, и захныкал от боли, когда тот в конце концов отшвырнул его прочь с грязным ругательством. Чародей круто встал, его колени слегка подгибались от еще не прошедшего до конца действия проклятия Дестана, и тут же исчез из залы. Угорь испуганно моргнул, отлетая от места, где только что был Мозенрат. Он озадаченно огляделся, будто пытаясь найти его снова, но вместо этого заметил протянутую руку Райни. На этот раз он не огрызнулся, когда она потянулась вперед и погладила его уродливую голову, разговаривая с ним успокаивающим тоном.
- Твое имя Ксерксес, - сказала она. С бесконечным терпением она уговаривала его на коленях, кровавые складки ее платья еще сильнее окрашивала алая кровь Мозенрата. Она посмотрела в его растерянные глаза с печальной улыбкой, и тихо повторила:
- Твое имя Ксерксес. А этот человек был Мозенрат. Вы были друзьями.
Дыхание застряло у нее в горле, когда она боролась со слезами.
- Вы друзья, - прошептала она. - Ты еще жив, Ксерксес. Я знаю, ты где-то там.
Она закрыла глаза и подняла заплаканное лицо к темному канделябру, застывшему над головой в мертвой тишине.
- Это еще не конец.
-
-
16.02.2013 в 13:44-
-
16.02.2013 в 14:41-
-
02.04.2013 в 11:48-
-
04.04.2013 в 14:14-
-
12.04.2013 в 19:18Гость, мозенрат очень специфические выражает свою любовь
-
-
16.04.2013 в 13:06-
-
16.04.2013 в 19:42а это вы переводили последние части?
-
-
16.04.2013 в 19:46-
-
16.04.2013 в 19:57то есть перевод уже готов, проблема только в том чтобы выложить?
-
-
16.04.2013 в 20:06-
-
16.04.2013 в 20:15-
-
16.04.2013 в 20:23-
-
16.04.2013 в 20:32все просто, нажимаете кнопку "вставить url" где нарисована серенькая-серебряная штука похожая на знак бесконечности. Между кавычек ставите ссылку, а между галками текст ссылки, т.е. Глава №...
к сожалению пример не показать, т.к. он сразу превращается в ссылку(((
-
-
16.04.2013 в 20:34-
-
16.04.2013 в 20:47-
-
16.04.2013 в 22:18